Юность Би, как впрочем и иные периоды ее жизни, проходила под руководством Кози-Мози. Не то чтобы оно было особо чутким, но без него Бе просто смерть. Родители и Би, и Кози-Мози полагали последнюю личностью самостоятельной, целеустремленной и морально устойчивой, а потому кози-мозино руководство всячески одобряли и поддерживали.
В позднем детстве Козя-Мозя увлеклась вязанием. Естественно, Бю она не оставила в стороне, а привлекла к своему занятию и дважды в неделю водила ее во дворец пионеров в кружок вязания (не будем забывать, что наши дамы ныне пребывают уже в поре второй молодости, а значит, детство их пришлось на годы черт его знает чего с нечеловеческим лицом, когда по стране метались стайки октябрят, косяки пионеров и стада комсомольцев с коммунистами, а города и веси были застроены все сплошь дворцами того и сего для гармоничного развития всей этой братии).
В кружке подружки вязали, а навязанное даже порою понашивали или напяливали на родителей. Но ничто не вечно. Пришла юность и увлечения Кози-Мози стали меняться. Менялись они столь стремительно, что оповещать о них родителей она не считала нужным, дабы не быть обвиненной в легкомыслии. Вот когда все устаканится, тогда может быть... А пока не стоит их напрягать.
Таким вот манером вязание перестало быть хобби и в сочетании с Бёй стало лишь хорошим прикрытием для развития прочих юношеских интересов. Козя-Мозя забирала Бю из дома, отдавала ей свои вязальные причиндалы и засылала в кружок. А сама посвящала время общению с очередным увлечением, пока Бя вязала за двоих.
читать дальшеОдно плохо, вернее два. Во-первых, времени для полноценного и разностороннего общения было маловато, а во-вторых, Бя стала побаиваться свежими зимними вечерами дожидаться возвращения Кози-Мози в темной подворотне. Однажды, замерзнув до полного посинения, она вернулась домой сама по себе. У вечно правдивой Би хватило, правда, ума сказать, что Козя-Мозя встретила кого-то из знакомых и потому задерживается. А Козе-Мозе пришлось вывираться, с чем она и справилась не без выгоды для себя.
Она объяснила, что у родного подъезда встретила юного бяка из шахматного кружка, который живет поблизости. Бяк постарше, посему их игры обычно заканчиваются позднее вязания (они пока не доиграют не расходятся). Благородный юноша предложил усилить увлечение вязанием как занятием весьма полезным, чтобы иметь возможность возвращаться домой попозже, но вместе, украшая обратный путь беседами о шахматах и прочем.
Родители лишний раз подивились практичности Кози-Мози и ее склонности к общению с интеллектуалами и на том благославили.
Оставалось решить проблему Би. Красноречивая Козя-Мозя легко уговорила подружку сразу после кружка отправляться в кафе и за чашкой кофе с мороженым вязать себе в свое удовольствие, дожидаясь Козю-Мозю. Но на практике робкая Бя начала комплексовать - одинокое вязание в кафе столь юного создания приковывало к рукодельнице любопытные взгляды...
- Так не сиди одна, пригласи еще кого-нибудь, давно пора! Чай, не десять лет тебе. Чирикнуть не успеешь, а лучшие годы уже позади!
- Кого же я приглашу? Ты не хочешь... А больше некого...
- Делать мне нечего - в кафе вязанием заниматься... - тут Козя-Мозя прикусила язычок, дабы не усугублять ситуацию. - Вот ведь навязалась на мою голову, эгоистка. Всю личную жизнь мне отравила! То не так и это не эдак. Убить ее мало, - бурчала про себя Козя-Мозя.
Однако проблему нужно было решать, а живая Бя в отличие от мертвой могла еще пригодиться. Пришлось озадачить Бяка.
- Настала пора нам расстаться, - с томным вздохом сказала Козя-Мозя бяку при очередной встрече.
- Как??!! - опешил Бяк.
- Не как, а почему, - поправила Козя-Мозя, изобразив по мере сил страдальческое лицо.
- Почему?
- Бя бастует. Во дворце пионеров допоздна сидеть не хочет, в подворотне не хочет и в кафе вязать не хочет... Нарушает конспирацию.
- Так давай без всякой конспирации.
- Э, нет! Так дело не пойдет. Не хочу я во цвете лет сиротой остаться. Родители походы во дворец пионеров одобряют руками и ногами, а вот романы мои во всем их многообразии могут их шокировать до инфаркта. А у меня сейчас творческий поиск и вмешательство в личную жизнь мне совсем ни к чему.
- И что же делать?
- Ну, вообще-то я вижу два варианта: первый - разойтись, второй - заинтересовать Бю.
- А как ее заинтересовать?
- А ты можешь хотя бы изредка воздержаться от дурацких вопросов и дать один умный ответ? Ты вообще-то бяк или как?
- ...
- Ну, раз я тебя не вдохновляю, я пошла.
- Ты меня вдохновляешь до потери разума! Только сама по себе, а Бя всякое вдохновение губит на корню. Ну, постой, пожалуйста! Я как раз вдохновился. Давай я проведу с ней бяканую беседу и будет она сидеть, где велят, как миленькая!
- С кем приходится общаться! - горько вздохнула Козя-Мозя, ускоряя шаг. - Все сплошь безумные садисты и эгоисты! А простое человеческое счастье где? Куда подевались добрые советские люди, проникнутые духом коллективизма?!
- Я сделаю все, что скажешь, только не бросай! - взмолился бяк.
- В последний раз прощаю. Нужно познакомить Бю с кем-нибудь.
- С кем?
- Опять?! С кем хочешь, с тем и знакомь. Можешь проводить со своими приятелями бяканые беседы, врать, хоть на голове стоять. И сроку тебе один день. А то я другим "шахматистом" буду рокироваться. Пока.
На следующий день милый Бяк сказал, что все в порядке. В кафе к Бе, как бы случайно, подсядет его приятель и познакомится с ней. За продолжительность знакомства ручаться нельзя, но завтрашний вечер им обеспечен.
Козя-Мозя отправила Бю в кружок и велела дожидаться ее в кафе, пообещав в награду потрясающий, сногсшибательный, единственный в своем роде сюрприз. Заинтригованная Бя согласилась с восторгом.
Вечер прошел прелестно, настала пора забирать Бю из кафе. Но чем ближе подходили они к кафе, тем беспокойнее вел себя Бяк. Козя-Мозя подумала уж было, что беспокоит его отсутствие денег на мороженое и коктейльчик, и решила подбодрить. Бяк смутился, сказал, что с деньгами все в порядке, хватит и за Бю заплатить. А беспокоит его приятель. Он, как бы это помягче выразиться, со странностями и иногда может шокировать экстравагантностью поведения. Так Козе-Мозе не следует волноваться. Главное, ему не противоречить, ни в коем случае не противоречить. А потом Бяк сам все уладит подручными средствами .
Подойдя к кафе, Козя-Мозя решила предварительно взглянуть в окошко, сориентироваться, так сказать. Парочка обнаружилась в самом дальнем углу зала. Раскрасневшаяся Бя довязывала какой-то шарф, готовый конец которого был несколько раз небрежно обмотан вокруг нее. Ее сосед за столом, сплошь уставленным пустыми креманками, чашками, стаканами и тарелками, устало жевал очередное мороженое и признаков буйства не проявлял.
Поплевав мысленно через плечо, Козя-Мозя с Бяком вощли в кафе. Бяк пошел к стойке за мороженым и какао, а Козя-Мозя направилась к столику. Вдруг приятель, назначенный воздыхателем Би, поднял глаза, сорвался со стула, выхватив откуда-то, как фокусник, охапку роз, и с просиявшей физиономией рванул к Козе-Мозе.
- Наконец-то!, - воскликнул он, протянул Козе-Мозе цветы и начал без умолку болтать. Появление Бяка нисколько его не смутило и не прервало монолога ни на секунду. Суть сказанного доходила до Кози-Мози с трудом, поскольку сильно противоречила правде жизни -вместо охмурения Би приятель ударился в неуемное охмурение Кози-Мози. Но несостоявшийся биный воздыхатель был вполне мил, розы очаровательны, Бяк рядом... В общем, пришлось потерпеть и не противоречить.
Но разъяснить-то инцидент было необходимо. Оказалось, что Бяк сообщил приятелю, что его подружка Козя-Мозя утомила его своими бесконечными придирками и он решил с ней расстаться подобру-поздорову. Но во избежание скандала следовало бы сделать так, чтобы ее охмурил кто-то другой, и она сама бросила Бяка. На роль охмурителя был приглашен приятель, который должен был, как бы невзначай, явиться в указанное время в кафе, как бы невзначай, подсесть к Бе, познакомиться с ней и ждать. А дальше Бяк приведет Козю-Мозю забрать Бю, приятель со временем ее охмурит, и дело в шляпе. Главное не торопиться, потому как Козя-Мозя очень уж влюблена в Бяка и излишне активные ухаживания могут ее взбесить, а тогда все пропало.
Такие объяснения Козю-Мозю не особенно устроили. Отреагировала она на них, как кошка, поглаженная против шерсти. Цитирование ее высказываний не украсит повествование, поэтому придется их опустить. Приведу лишь резолютивную часть: "Пошел вон, скотина!"
Это неприятное событие положило начало совершенно новому периоду в жизни Би и Кози-Мози.
В ближайший выходной приятель Бяка пришел к Козе-Мозе домой при полном параде с двумя букетами роз и огромным, сделанным на заказ, тортом дабы представиться родителям и с их помощью охмурить Козю-Мозю окончательно. В момент явления воздыхателя родителям Кози-Мози дома как на грех не случилось, так что объяснить ему, что такое незванный гость, было некому. К ее приходу изобретательный юноша используя сведения, переданные ему беспечным и самоуверенным Бяком, успел очаровать маму цветами, хорошими манерами, умом и личным обаянием, дважды обыграть папу в шахматы, а также слегка подкрепиться.
Загнанная в угол Козя-Мозя не могла продемонстрировать при родителях неудовольствие столь хамским поведением. Пришлось изобразить дружеские отношения и интерес к нахалу, предвкушая скандалище, который она ему закатит при первой же возможности. Однако к концу торта шустрик обаял и ее.
Новый воздыхатель был безоговорочно одобрен родителями, а, следовательно, надобность в конспирации и Бе временно отпала.
Так в жизни Кози-Мози появился первый долгоиграющий бяк, а в жизни Би - первый же долгоиграющий вакуум. И поделом. Не становись любимой подруге поперек дороги со своими дурацкими капризами.