кошка Астарта
не мое
Мама рассказывала об одной знакомой (З), которая работала в Университете Дружбы Народов в 70-ые годы. Она прослышала, что анальный секс не опасен беременностью, а так как знала она много иностранцев и со всеми хотелось, ее эта новость обрадовала, но решила вначале спросить медсестру (М) на работе - очень серьезную, пожилую, дородную женщину.
Разговор начала о ректоскопе:
З: -Марья Иванна, у меня подруга пойдет на ретроскопию, а что это?
(М) объясняет.
З: -Ой, а ведь должно быть больно, ведь кишечник чувствительный орган.
М: -Ничего, если смазать чем надо, больно не будет.
З: -Ага, ну спасибо за информацию. До свидания.
Напоследок (М) выдает:
- Жопа еще и не то выдержит. Е*итесь на здоровье, милочка.
Есть у моих родителей хорошие друзья, семейная пара, оба врачи.
У моего папы забарахлили почки, нужно было сделать УЗИ. Тогда в городе не каждая больница могла похвастать наличием данного аппарата, но друг-врач, Михаил, пообещал папе, что договорится. Они условились, что папа с утра заедет за ним на машине и вместе поедут в больницу. Папа подъехал, а Михаил проспал, потому собирался очень быстро. Джинсы они носили на двоих с женой, а в джинсах остались черные колготки жены... Вот Миша и дефилировал с двумя хвостами из штанов по всей больнице, списывая частые спотыкания на недосып. Папа заметил "конфуз" только на выходе, но не это самое смешное...
Самое смешное, что Михаил, посмеявшись и достав из джинсов колготки положил их... папе в бардачок! И маме, доселе в бардачок практически никогда не лазавшей, что-то там срочно потребовалось на следующий же день, во время поездки.
- Чьи это колготки? - строго спросила мама.
- Мишины... - ответил чистую правду папа.
Мама до сих пор сомневается...
Субботнее утро. Шоппинг. О чём положено думать в такие минуты интеллигенту со среднерусской возвышенности? Правильно, о пронзительной красоте природы, об увядающем времени года, немного о судьбах родины и пр.
Вот и я об этом думаю, одолевая ступеньки универмага. Навстречу неторопливо спускаются две девушки. Из разряда пролетарьят:
турецкие куртки-джинсы-свитерки, волосы - химией пережжены, печать похмелья...
Отмечаю внутри некое раздражение по их поводу: кругом - красота такая, а они...
И вдруг одна из девушек поднимает голову к небу и ни к кому не обращаясь, почти декламируя, говорит:
- Вот летит последний гусь...
Я этого не ожидал. Ещё один короткий взгляд на девушку. И вот уже волосы у неё вроде и не пережжёные, а просто интересно пепельные. И свитерок - явно на богемный смахивает. Ах эта поэтическая вуаль, так прекрасно преображающая её лицо!.. Чувство раскаяния и стыда затапливает меня. Ну как я мог так плохо подумать об этих незнакомых, но таких романтических девушках?!
- Бл@, сейчас я *б@нусь! - решительно и мрачно доканчивает девушка.
Мама рассказывала об одной знакомой (З), которая работала в Университете Дружбы Народов в 70-ые годы. Она прослышала, что анальный секс не опасен беременностью, а так как знала она много иностранцев и со всеми хотелось, ее эта новость обрадовала, но решила вначале спросить медсестру (М) на работе - очень серьезную, пожилую, дородную женщину.
Разговор начала о ректоскопе:
З: -Марья Иванна, у меня подруга пойдет на ретроскопию, а что это?
(М) объясняет.
З: -Ой, а ведь должно быть больно, ведь кишечник чувствительный орган.
М: -Ничего, если смазать чем надо, больно не будет.
З: -Ага, ну спасибо за информацию. До свидания.
Напоследок (М) выдает:
- Жопа еще и не то выдержит. Е*итесь на здоровье, милочка.
Есть у моих родителей хорошие друзья, семейная пара, оба врачи.
У моего папы забарахлили почки, нужно было сделать УЗИ. Тогда в городе не каждая больница могла похвастать наличием данного аппарата, но друг-врач, Михаил, пообещал папе, что договорится. Они условились, что папа с утра заедет за ним на машине и вместе поедут в больницу. Папа подъехал, а Михаил проспал, потому собирался очень быстро. Джинсы они носили на двоих с женой, а в джинсах остались черные колготки жены... Вот Миша и дефилировал с двумя хвостами из штанов по всей больнице, списывая частые спотыкания на недосып. Папа заметил "конфуз" только на выходе, но не это самое смешное...
Самое смешное, что Михаил, посмеявшись и достав из джинсов колготки положил их... папе в бардачок! И маме, доселе в бардачок практически никогда не лазавшей, что-то там срочно потребовалось на следующий же день, во время поездки.
- Чьи это колготки? - строго спросила мама.
- Мишины... - ответил чистую правду папа.
Мама до сих пор сомневается...
Субботнее утро. Шоппинг. О чём положено думать в такие минуты интеллигенту со среднерусской возвышенности? Правильно, о пронзительной красоте природы, об увядающем времени года, немного о судьбах родины и пр.
Вот и я об этом думаю, одолевая ступеньки универмага. Навстречу неторопливо спускаются две девушки. Из разряда пролетарьят:
турецкие куртки-джинсы-свитерки, волосы - химией пережжены, печать похмелья...
Отмечаю внутри некое раздражение по их поводу: кругом - красота такая, а они...
И вдруг одна из девушек поднимает голову к небу и ни к кому не обращаясь, почти декламируя, говорит:
- Вот летит последний гусь...
Я этого не ожидал. Ещё один короткий взгляд на девушку. И вот уже волосы у неё вроде и не пережжёные, а просто интересно пепельные. И свитерок - явно на богемный смахивает. Ах эта поэтическая вуаль, так прекрасно преображающая её лицо!.. Чувство раскаяния и стыда затапливает меня. Ну как я мог так плохо подумать об этих незнакомых, но таких романтических девушках?!
- Бл@, сейчас я *б@нусь! - решительно и мрачно доканчивает девушка.